«Идиот» Ф. М. Достоевского: премьера спектакля

23 сентября 2021 года студенты филологического факультета посетили Гомельский государственный театр кукол: состоялся премьерный показ спектакля «Идиот» по одноимённому роману Ф. М. Достоевского.

Режиссёр Наталья Слащева уже известна заядлым театралам такими постановками «для взрослых», как «Гедда Габлер» и «Над пропастью во ржи». Стоит отметить, что в данной работе Н. Слащева стала серьёзной конкуренткой коллеге-режиссёру Ю. Дивакову: уровень «авангардности» и «гибридной цитатности» в постановке был чрезмерно высок.

Отдадим должное и зрителям премьерного показа: пятиминутное стояние Мышкина на сцене с ведром на голове не спровоцировало ни одного ухода зрителя из зала! Каждые 15 минут спектакля (который, к слову, длился всего 70 минут, что огорчило восторженных зрителей) актёры превращались в экскурсовода и маленькую группу туристов, знакомящихся со «знаковыми для Достоевского местами». Такое «переключение» позволило органично связать две эпохи, два века – 19 и 21. Действительно, две эпохи в постановке вступают в диалог: в костюмах, музыке, лексиконе и цитатах…

Отметим, что у спектакля нет кошмарного финала, в отличие от романа Фёдора Михайловича. Не слишком ли это самонадеянно – спорить с классиком? Впрочем, дело не в альтернативной фабуле, а в оригинальной композиции. К слову, подобный приём широко используется в современном кинематографе. Так, в «Криминальном чтиве» Квентина Тарантино события подаются не в хронологическом порядке, в результате зритель видит «хеппи-энд», хотя практически все персонажи умерли. В финальных сценах спектакля «Идиот» зрители не увидели ни смерти Настасьи Филипповны, ни обезумевших Рогожина и Мышкина. А прозвучавший примерно в середине постановки OST из «Криминального чтива» намекнул искушённым киноманам и театралам на очевидное заимствование описанного композиционного приёма. Действительно, в тот или иной момент пьесы мы видели и обездвиженную Настасью Филипповну, покрытую белой тканью, и безумие Рогожина и Мышкина…

…В последние минуты спектакля персонажи, хаотично меняя пары, подходили друг к другу и задавали вопрос: «Скажи, а ты счастлив(а)?» Пожалуй, Фёдор Михайлович был бы вовсе не против такого альтернативного финала…